Не все знают, что помимо двух некрополей и небольшой так называемой "Коммунистической площадки" есть еще довольно обширное Никольское кладбище за Троицким собором. Пройти туда можно через решетчатые ворота по обеим сторонам собора. Из великих людей там похоронен отец русской демократии Собчак, из менее великих - два Льва: историк Гумилев и авиатор Мациевич, погибший в первой российской авиакатастрофе (см. А. Блок "Авиатор"). Если хотите узнать, что такое одиночество и вечность - идите на Никольское кладбище.
(первые два стихотворения - мои, третье - Георгия Иванова)
К ботинкам липнет перегной.
Проклятый кашель горло жжет мне.
Брожу, распятый тишиной,
Меж тех, чей крест запятнан желтым.
Звонарь подал условный знак,
Звук горний раздробивши оземь,
И вот я, перед небом наг,
Слова выплевываю в осень.
И, спазмом искривляя рот,
Мне рифмы раздирают нёбо.
Дрожу – и не унять озноба.
Одно спасенье – этот вход.
Тяжелая, глухая дверь.
За ней – покой, высок и ладен,
Из свечьих глаз стекает ладан,
И покидает тело зверь…
Не знаю я, способны ль дух
И сердце – спеть свое «люблю» вам,
С туманом не сличать возд'ух
И в клобуке не видеть клюва,
Но, может, вам осанной станет
Неровных строк нестройный хор –
За credo: глиной быть, не сталью,
Не жить назло, наперекор,
И не скорбеть о ставших стаей.
Закончился лес, и я вышел к ленивой реке.
Река была плоской, как жернов, и узкой, как желоб,
А где-то левее, за выгибом, там вдалеке,
Сутулый старик управлялся с ладьею тяжелой.
И был самый воздух тяжел, он был вял и сернист,
В сандалии лезли соцветия бледных растений,
И берег суглинисто-желтый тянул меня вниз,
Туда, где клубился туман – или чьи-нибудь тени.
Я – узник, я – узнанный тенью, единое с ней,
И вот – погружаюсь все глубже в безвестное 'оно.
Я в склепе, я слепну, и в липком, как патока сне,
Мне чудится зверь о трех главах с хвостом скорпиона.
И мерзко, медузьей повадкой ползет холодок
От мысли, что я перед вечностью буду оболган.
Все ближе старик. Он глумливо костлявит ладонь,
И падает вопль с моих губ проржавелым оболом.
Мертвый проснется в могиле,
Черная давит доска.
Что это? Что это? - Или
И в воскресенье тоска?
И в воскресенье унынье?
Скучное дело - домой.
...Тянет Волынью, полынью,
Тянет сумой и тюрьмой.
И над соломой избенок,
Сквозь косогоры и лес,
Жалобно плачет ребенок,
Тот, что сегодня воскрес.
