Перестроить можно рожу, ну а душу – никогда

Ознакомившись с творчеством душевнобольных злобной сестры-близнеца принцессы Леи Меджлисовны Ахеджакнутой, сподобившейся Нобелевки за эхолалию (неконтролируемое автоматическое повторение слов, услышанных в чужой речи), я было подумал, что она и раньше была антисоветчиком. На махрового она не тянула, но на плюшевого – вполне. Ну и ляд бы с ней.

Но тут добрые люди выложили сканы, можно сказать, библиографической редкости, в которой запечатлено начало нелегкого пути Алексиевич через совковые тернии к Нобелю. Я уже  предвкушал, как наша певица свободы, вооружившись томиком Мандельштама и ста сортами колбасы, призовет демократических пастырей взяться за руки, чтоб не пропасть поодиночке, и повести заблудших коммунистических овец в светлое общечеловеческое будущее. Но оказалось, что это никакой не самиздат и даже не тамиздат, а вполне себе здесьиздат. Более того, это совершенно подколпачное союзписательское издание «Нормандия-Неман», в котором Светлана Александровна трудилась с 1976 по 1984 годы руководителем отдела очерка и публицистики.

Еще более того, это оказалась не какая-нибудь идеологически нейтральная соцмелодрама типа «У войны за урожай не женское лицо» о нелегкой бабьей доле на картофельных пажитях Гомельщины, а натуральная духоподъемная агитка про Железного, как яйца Лукашенко, Феликса. Настолько подобострастная и лизоблюдская, что аж зубы сводит. Любого члена Московской Хельсинской группы корежило бы от нее как жидкого терминатора от выстрела из шотгана.

«Железный Феликс» и «рыцарь революции»… Столь, казалось бы, разные понятия. Первое – олицетворение стойкости, непримиримости, твердости духа, – «ни разу не отступил от большевизма», во втором слышна поэтичность: был чист и свят душой, как ребенок».

«Ловлю себя на мысли, что мне все время хочется цитировать самого Дзержинского. Его дневники. Его письма. И делаю я это не из желания каким-либо образом облегчить свою журналистскую задачу, а из-за влюбленности в его личность, в слово, им сказанное, в мысли, им прочувствованные».

«Когда у меня вырастет сын, мы обязательно приедем на эту землю вместе, чтобы поклониться неумирающему духу того, чье имя – Феликс Дзержинский – «меч и пламя» пролетарской революции».

В полной мере насладиться ее многоголосным творчеством – памятником страданию и мужеству в наше время – можно, например, здесь.

Но знаете, что самое главное – ни слог, ни стиль, ни тональность совершенно не изменились. Она лишь поменяла номенклатурную кормушку на кормушку евросоюзную. Вот уж воистину – родина там, где жопа в тепле.